Я бы никогда не могла предположить, что тема, связанная с
взаимоотношениями полов в Советском Союзе сделается предметом насмешек,
домыслов, а также - восхищения и особого (иной раз даже – болезненного)
интереса. Не мудрено, ибо слишком много легенд и сплетен крутится вокруг
этой темы. Более того – она вызывает ожесточённые споры в популярных
блогах, на телевидении и в печати…
«Мы были целомудренными и нацеленными на создание крепкой семьи!», -
утверждают одни. «Мы были забитыми и закомплексованными, а месткомы на
полном серьёзе разбирали дела неверных супругов», - жёстко парируют
другие.
Дамский вопль: «Секса у нас нет!», вырванный из контекста, цитируется
вот уже четверть века с завидным постоянством, и никто не хочет
дослушать этот спич до конца, а ведь речь-то шла не о жизни, а конкретно
— о рекламе на телевидении.
Советскую систему также принято обвинять в гомофобии и в жестоком,
непримиримом отношении ко всем «иным», в том числе и к childfree
(вспомните так называемый «налог на бездетность»). И никому почему-то не
приходит в голову, что и в «цивилизованном мире» толерантность – не
такое уж давнее изобретение.
Но тот факт, что в СССР шла активная пропаганда здоровой – традиционной —
семейной жизни, отрицать не приходится. Даже оголтелые антисоветчики с
ностальгическим умилением вспоминают своё детство, своих счастливых
родителей, целомудренных одноклассниц и первую любовь, случившуюся на
первом курсе.
С другой стороны, по интернету гуляют подделки или, как нынче принято
говорить –фейки, содержащие откровенно ложные сведения. А так как люди
сейчас все знания о мире получают, не выходя из on-line-а, то уже не
приходится говорить о детальном освоении темы. Главное — вовремя сделать
простенькое телодвижение под названием ‘copypast’ и всем вместе
посмеяться над каким-нибудь опусом.
«Во дают, а?!» Так, некоторое время назад по сети гуляла странная
«цитата», якобы, взятая из книги по домоводству 1960-х годов. Я привожу
часть этого текста, дабы вы могли насладиться степенью умственной
незамутненности. Итак, вы вспомнили наши 1960-е? А теперь читаем!
«Вы должны помнить, что к приходу мужа со службы нужно готовиться
ежедневно. Подготовьте детей, умойте их, причешите и переоденьте в
чистую, нарядную одежду. Они должны построиться и приветствовать отца,
когда он войдет в двери. Для такого случая, сами наденьте чистый
передник и постарайтесь себя украсить — например, повяжите в волосы
бант. В разговоры с мужем не вступайте, помните, как сильно он устал, и
на что ему приходится идти каждодневно на службе, ради вас — молча
накормите его, и, лишь после того, как он прочитает газету, вы можете
попытаться с ним заговорить».
Насладились уже? Я так и знала! Вы представили себе
девушку-шестидесятницу, вашу маму-походницу, студентку МИФИ или МИСИ,
которая повязывает бант, передник и безропотно ждёт мужа. А он, гад,
закопал её диплом и насильно поставил к плите? Но что самое дикое –
многие люди в это поверили.
«Я знала, что в Совке женщину считали за бессловесных тварей, но чтобы
такое…!» Или: «Ужас! Они сидели дома, в то время как их сверстницы на
западе делали карьеру!».
Разумеется, были и те, кто с лёгкостью распознали фейк. Неудивительно!
Скажу больше – это пособие, как раз, писалось для американских женщин.
Дело в том, что после войны в США, да и в странах Европы тоже, получил
распространение женский тип под названием ‘fly-lady’. То была
привлекательная, холёная домохозяйка с утончёнными манерами и красивой
фигурой. Её крохотный мир – это пространство идеально обустроенной
кухни, богатой гостиной и, разумеется, уютной детской.
Она не намеревалась штурмовать офис, как не собиралась рубить дрова,
перепахивать поле и приручать нейтрино. Никаких коней на скаку и горящих
изб. Появление ‘fly-lady’ в качестве эталона «настоящей женщины» было
своеобразной реакцией на пережитые военные лишения. Всем тогда остро
хотелось уюта, семейного тепла, домашней пищи.
Мужчина желал видеть рядом с собой обаятельную и покладистую красавицу. В
СССР феномена ‘fly-lady’ не могло быть, в принципе, потому что наши
женщины были заняты на производстве и частенько занимали сугубо
«мужские» должности. И всё это не мешало им выходить замуж и рожать
детей.
В Советском Союзе наблюдалась интересная ситуация – с одной стороны
главенствовал сугубо урбанистический, «цивилизаторский» принцип
включения женщины в производство, а с другой стороны – никуда не исчезли
традиционные, старорусские обыкновения, вроде хранения невинности до
свадьбы и обзаведения крепкой семьёй.
Бытовала даже присказка, что «…один ребёнок – это ещё не семья», а
дамские журналы показывали идеальность семейств, где воспитываются по
двое-трое-четверо детей. В общем, получалось парадоксальное смешение
несмешиваемых компонентов, а устремлённость в Будущее уживалась с
культом Прошлого.
Кстати, вы заметили, что в лексиконе советского агитпропа бытовало
понятие «советская женщина», но при этом отсутствовал термин «советский
мужчина»? Также в печати и на плакатах постоянно встречались
словосочетания «советские дети» и «советская семья». Мужчина же выступал
исключительно в социально-профессиональной ипостаси – советский воин,
советский рабочий и так далее. Женщина рассматривалась, прежде всего,
как носительница поло-ролевой функции
Да. Она могла быть учёным, космонавтом, комбайнёром, но при этом она
оставалась именно женщиной. Смотрите — в стране отмечался Международный
Женский День 8 марта, тогда как мужским праздником был День Советской
Армии и Военно-Морского Флота - 23 февраля. То есть даже на уровне
пропаганды женщину считали, большей частью, хранительницей рода. Правда,
так было не всегда. Вспомним первые послереволюционные годы!
В 1920-х годах случалось много перегибов, курьёзов и даже откровенного
вредительства, которое, впрочем, было завуалировано «революционной
целесообразностью» или ещё каким-нибудь «сломом старого мира». Более
того, в эти годы вовсю провозглашалась концепция «человека – машины», то
есть организм объявлялся неким набором деталей, а любовь отныне
считалась проявлением инстинктов и обычным биохимическим процессом. Всё.
Потому что души, как объяснили вожди, вовсе нет. Осталась одна биохимия.
И вообще, скоро мы научимся управлять человеческим мозгом при помощи
радиоволн, а со временем будем бессмертными, как “регреtum mobile”.
«Новому человеку – новый быт!» — кричали лозунги. Под «новым бытом»
подразумевались и дома-коммуны, и фабрики-кухни, и даже – относительная
свобода половых отношений, выраженная в дискуссионном вопросе: «Может ли
комсомолка отказать комсомольцу?»
Эпатажная революционерка Александра Коллонтай провозглашала, что половой
аскетизм (то есть нормальные брачно-семейные отношения) – это
буржуазный предрассудок. Многие «мыслители», ссылаясь на произведения
утопистов Ренессанса и Галантного Века, утверждали, что в идеальном
обществе жёны и дети будут общими.Но 1920-е годы – это эпоха громких
диспутов, посему бытовала и полярная точка зрения.
Другими деятелями подчёркивалось, что свободная любовь – это, как раз,
проявление буржуазной разнузданности. Так, в журнале «Физкультура и
спорт»за 1929 год читаем:
«Всякий, кто задумается над половым вопросом, сразу увидит, что половая
жизнь современного общества ненормальна. Естественная потребность и
необходимость продолжения рода буржуазной культурой, буржуазным бытом и
воспитанием извращена и искажена».
Возникали и совсем уж парадоксальные тексты, вроде «Двенадцати половых
заповедей революционного пролетариата» (1924) Арона Залкинда. Автор
пишет:
«Чисто физическое половое влечение недопустимо с
революционно-пролетарской точки зрения. Половое влечение к
классово-враждебному, морально-противному, бесчестному объекту является
таким же извращением, как и половое влечение человека к крокодилу, к
орангутангу».
В эти годы заключение и расторжение брака имели облегчённый характер.
Достаточно упомянуть такие культовые вещи, как «Двенадцать стульев»
Ильфа — Петрова и «Не может быть!» Михаила Зощенко. Помните? «В
следующий раз быстро не женись!»
Плакаты со словами «Долой кухонное рабство!» подразумевали, что
свободная женщина-труженица не обязана быть ещё и домохозяйкой. Долой
примус! Да здравствует фабрика-кухня! Предполагалось, что люди
наконец-то перестанут готовить дома и будут посещать комфортабельные и
эстетически привлекательные столовые… Но время экспериментов закончилось
– начались тридцатые годы, которые во многом были антиподом предыдущего
десятилетия.
Сталинская эпоха – время возврата к имперским традициям, к «дедовским»
обыкновениям и добродетелям, к пестованию крепких семейств. В жизнь
советского человека начали возвращаться забытые праздники и утраченные
привычки.
Сергей Щипачёв в 1939 году написал стихотворение, которое можно называть «программным»:
«Любовью дорожить умейте,
С годами дорожить вдвойне.
Любовь не вздохи на скамейке
И не прогулки при луне.
Всё будет: слякоть и пороша.
Ведь вместе надо жизнь прожить.
Любовь с хорошей песней схожа,
А песню нелегко сложить».
Это стихотворение можно считать знаком-символом, характеризующим
идеальные отношения полов в СССР. Любовь, верность, преодоление общих
трудностей. Или, как пелось в известной советской песне:
«И так же, как в жизни каждый, любовь ты встретишь однажды,
С тобою, как ты, отважно сквозь бури она пройдёт,
И снег, и ветер, синих звёзд ночной полёт,
Меня мое сердце в тревожную даль зовёт».
Кстати, напомню, что 7 марта 1934 года принята статья 121 УК РСФСР,
согласно которой гомосексуализм стал караться лишением свободы на срок
до 5 лет, а в случае применения физического насилия или его угроз, или в
отношении несовершеннолетнего, или с использованием зависимого
положения потерпевшего – до 8 лет…
С 1936 по 1955 год в стране были законодательно запрещены аборты (за
исключением тех, которые производились по медицинским основаниям), хотя
борьба с ними через прессу велась и до, и после. Кстати, тема половой
жизни в советской печати освещалась и до Перестройки, просто об этом
строчили не борзые журналисты, пишущие на все темы подряд, а врачи,
социологи и психологи — в журнале под названием «Здоровье». Тексты были
научно-популярного содержания и без той самой гнилой «клубнички»,
которая сделалась источником дохода для ряда современных СМИ.
Ещё интересный момент. Как известно, советская дидактика была на
редкость эклектична – в ней спокойно уживались «пролетарская мораль»,
крестьянские, старорусские представления о семье и – …дворянские
добродетели, почерпнутые из школьной классики и популярной
приключенческой литературы. Девочки учились женственности на примерах
Наташи Ростовой и Татьяны Лариной, а также разбирали на уроках образы
«тургеневских девушек».
Потом, приходя из школы мы зачитывались «Виконтом де Бражелоном»,
«Графиней де Монсоро» и «Консуэло». Мальчишки учились политесу у
мушкетёров, у Дон-Кихота и у Айвенго. Так возник исключительно советский
феномен «крапивинских мальчиков» — детей-аристократов (sic!) из книг
писателя Владислава Крапивина.
В пособиях, вроде «Эстетики поведения» (1964) говорилось о том, что
мужчина должен подавать женщине руку, пропускать её вперёд, придерживать
ей дверь, подавать пальто и ухаживать за столом. Неизменно
подчёркивалось, что, несмотря на включенность наших женщин в
общественно-полезный труд, они всё равно остаются Прекрасными Дамами и
Дульсинеями.
В кинокартинах постоянно показывали рыцарственное отношение простого
работяги к своей возлюбленной. Так, монтажник-высотник Коля Пасечник из
фильма «Высота» (1957) поёт романсы на стихи Дениса Давыдова и
упражняется в красивом ухаживании за девушкой Катей.
Что мы видим сейчас? Открываем газету «Культура» (№35) и читаем материал
автора Анатолия Антонова «СМИ делают все, чтобы семьи не было». Антонов
пишет:
«Наша цивилизация добивается успеха в материальных и технических
направлениях, но пока не нашла, помимо религии, эффективных стимулов для
сохранения семьи. Мы живем в мире, где происходит имитация семейной
жизни. Сегодня легко наблюдать, что происходит с семьей, на примере
публичных людей. Все они многократно женятся, сожительствуют, меняют
партнеров, демонстрируют поистине извращенные союзы, когда молодой
мальчик, например, женится на старой женщине. Это и есть уничтожение
традиционной семьи.
Сотрудники нашей кафедры провели анализ СМИ, кино и телевидения, и
пришли к выводу, что практически все российские средства массовой
информации в основном работают против семьи. Они не только не поощряют
семью с тремя-четырьмя детьми и двумя родителями, находящимися в
постоянном браке, но делают все, чтобы такой семьи не было».
Листаем глянцевую и дамскую прессу – мужчинам и женщинам советуют
«искать разнообразие», рассказывают о проблемах, с которыми может
столкнуться любитель свингер-вечеринок, учат жизни покинутых жён и
отставленных кавалеров.
Выпускаются книжонки, рассказывающие подросткам о сексе. Ну, и,
разумеется, отовсюду звучит рефрен, что гомофобия – это нравственный
выбор трамвайного быдла и дворовой гопоты. А современные мужчина и
женщина становятся заложниками этой помойной «индустрии».
Можно, конечно, долго говорить о том, что нас, мол, развращают,
заставляют, понуждают. А своя голова – где? Не нравится образ
«раскованных креаклов»? Берите пример с советских людей. Благо, фильм
«Девчата» крутится по всем каналам, да и не только по праздникам.
P.S. В дневниках начальника генштаба гитлеровского вермахта
генерал-полковника Гальдеера есть рассуждения о том, что на
оккупированной части СССР слишком часто немецким солдатам и офицерам
попадаются девственницы. И делает неожиданный вывод — такую морально
целостную нацию победить будет слишком сложно. Сейчас бы он таких слов
про русскую девушку не написал
Автор Галина Иванкина
Свежие комментарии