Короткие истории про охоту
Во времена, когда были живы родители, я с удовольствием посещал родные места, используя все праздничные дни. Особенно мне нравилось приезжать на ноябрьские праздники. Помимо встречи с родителями, привлекала меня возможность побродить с ружьишком по знакомым с детства местам. В один из приездов я вышел на лесную речушку по названию Чёрная. Речушка была шириной 2-3 метра, местами её можно было без труда перепрыгнуть, но с обширной поймой шириной 250 – 300 метров в обе стороны и богатой живностью. Здесь селились рябчики, залетал глухарь, встречалась куница. Речка уже замёрзла. Выпавший снежок был столь мелок, что на траве следов почти не оставлял, но на ровной поверхности льда следы хорошо отпечатывались. Прямо посередине речушки я обнаружил след американской норки, который шёл по руслу. Тропление по берегу сильно петляющей в густо заросшей пойме было утомительно, и я стал срезать петли речушки. Срезав петлю, я убеждался, что след присутствует, и резал следующую петлю. В очередной раз, срезав петлю, я увидел, что следа нет. Тогда вернувшись назад, я стал осторожно тропить след по берегу. Там где след кончился, поперёк речки лежал ствол старой ольхи весь в дуплах выдолбленных дятлом. В подтверждении моих мыслей, что норка здесь, она высунула голову из одного дупла и уставилась на меня бусинками глаз. Смотрела на меня ровно столько времени, сколько я медленно поднимал ружьё. Вследствие того, что из дупла торчала только голова, дробь поразила только голову, совершенно не испортив шкурку. Для меня это был первый трофей норки, к тому же добытый столь необычным способом. Воодушевлённый столь редкой удачей, я принялся снимать шкурку. Во время подрезки сухожилий под хвостом трофея, я случайно нажал кончиком ножа на подхвостную железу. Моё зрение зафиксировало брызнувшую тонкую струйку секрета, толщиной с английскую булавку. Следующее мгновение я получил удар такой силы, что на некоторое время потерял представление, где нахожусь и что делаю. Вонь была такая, что её можно сравнить по воздействию только с ударом биты по голове. Скунс отдыхает. Спустя некоторое время, я доделывал работу, отвернувшись и вытянув руки на всю длину, что впрочем, не повлияло на качество отличного меха.
Наш предводитель общества всячески привлекал нужных людей для решения необходимых обществу задач. Для этого он использовал безотказный приём – приглашал нужного человека на охоту по копытным. Адреналин в крови, последующий шулюм с выпивкой, и хороший пай после охоты делали нужного человека другом и пособником общества. Часто эти «нужные» люди были не охотники, но желание пощекотать себе нервы брало верх, и почти, ни кто не отказывался. Одного из таких клиентов, к тому же сердечника, поставили на самое провальное место, вручили одностволку, предварительно проинструктировав как с ней обращаться, и насыпали в карман несколько патронов. Кабан зверь не предсказуем. Дороги выбирает там, где желает он, а не там, куда гонят загонщики. Здоровенный секач выпер на новичка и спокойно прошествовал мимо. Мы слышали один выстрел, а когда на новичка вышли загонщики, он стоял в ступоре бледный с лица. На вопрос, почему не стрелял второй раз, он жестами показал, что патрон не лезет держа в руке металлическую упаковку от валидола, которую он безуспешно пытался запихнуть в патронник.
С молодыми охотниками часто случаются курьёзы. Один из таких перед охотой всячески интересовался, куда и как целиться. Ему более опытные товарищи объяснили, что в бегущего лося нужно целиться чуть вперёд. Новичкам везёт. На этого молодого вышел лось, по которому он успешно пропуделял с короткого расстояния. На выставленные претензии как он мог промазать со столь короткого расстояния, он оправдывался тем, что всё делал, как учили. «Смотрю, стоит лось, так я взял на полметра вперёд и палю, а он ушёл» - всё как учили.
Карабин СКС имеет патрон с малой останавливающей силой. Выручает только возможность сделать несколько выстрелов подряд. В один из загонов на меня вылетела лосиха, которая шла вдоль стрелковых номеров. После первого выстрела в голову лосиха мотнула головой (после я выяснил, что пуля сломала челюсть) и промчалась мимо меня как мишень в тире. Целясь по рёбрам грудной клетки, я выстрелил ещё три раза после каждого выстрела думая: «А когда же ты "падла" упадёшь!» После очередного уже четвёртого выстрела лосиха с разворота ткнулась в кусты, упав ко мне задом. Для гарантии я выстрелил ещё раз. Уже на базе за столом после принятой рюмки я эмоционально рассказывал пережитое приключение. Стреляю, она мотнула головой, ещё стрелял три раза, пока она не упала, ну я ещё раз пальнул - контрольный в жо...у. Вот так ляпнешь языком, а потом и сам не рад. Лет пять после меня всё донимали просьбами рассказать про «контрольный в жо..у». Теперь Слава богу - отстали.
Свой день рождения в начале октября я старался провести на охоте. Для этого использовал поднакопившиеся отгулы. На тридцатилетие (может немного раньше – точно не помню) я устроил себе праздник – рано утром отправился за город, где на лугах были многочисленные болотца и протоки. В начале октября утка уже стабунилась и ушла на большую воду, но отдельные индивидуумы утиного племени возвращались на кормёжку в привычные места, и у меня был небольшой шанс. Окрестные болотца и протоки были мелководные и я, подняв голенища болотных сапог, методично прочесывал их. Безрезультатно побродив довольно много времени я, наконец, вышел на протоку заросшую растениями похожими на хвощи. И тут мне повезло. Матёрый селезень вывернулся из хвощей на расстоянии 10 – 15 метров и был сбит, но подраненный попытался уйти от меня, ныряя и пытаясь скрыться в зарослях. К моему счастью хвощи хорошо просматривались и в конце концов несколько раз пропуделяв я его добил. Взяв селезня за шею, я довольный вышел на берег и тут же оказался в полукольце разгневанных женщин. В советские времена предприятия часто помогали колхозам при уборке урожая, посылая работников на поля. С такими разгневанными работницами приехавшими на уборку капусты, столкнулся и я. Вся моя канитель с добычей селезня произошла у них на глазах. С криками: «Убийца». «Отпусти сейчас же», они надвигались на меня толпой, размахивая орудиями производства в виде лопат. У меня была реальная возможность быть поколоченным и может даже покалеченным от особ «слабого» пола. Спасло меня только то, что я был в «болотниках» и моё резвое отступление в воду остановило нападавших от дальнейшего преследования. Ещё долго до меня душегуба доносились проклятия этих «озверевших» шефов окрестного колхоза.
Я уже писал, что «роковым» зверем для меня была лиса, добыть которую я желал всеми фибрами моей души, но которая уходила от меня из казалось бы 100% ситуациях. В один из таких выходов на охоту с дополнительной нагрузкой как патрулирование угодий (корочка «Общественного охот инспектора" обязывает) я заметил группу охотников с гончаком. До охоты на зверя ещё оставалось пару недель, и проверив документы на охоту я выставил – «Нарушаем». Охотники мямлили, что собака засиделась, и они взяли её только размяться и т.д. Теперь я их понимаю, сам держу собаку в городе. Гончак, будучи в полазе в зарослях рогоза и бурьянах взлаял наскочив на след. Сразу же из рогоза вывалил лисовин и прямым ходом направился в нашу сторону. Мы были неподвижной живописной скульптурной группой уставившихся на приближающегося лиса. Лис не добежав до нас метров 15 – 20 уселся на пятую точку, разглядывая неожиданное препятствие, которое по его представлению тут быть не должно. Я не стрелял, поскольку только что «качал права», а мужики не стреляли то же по причине того что я «качал права». Длилось это пару минут. Гончак распутал следы и с голосом погнал, приближаясь к нам. Лис приняв решение, обогнул нас, и вплавь сиганул через реку Цивиль, на берегу которой мы стояли, уйдя в лес уже другого района. Так исполнение моей мечты отодвинулось на более позднее время.
Построенная база охотобщества в угодьях за Волгой предоставила много возможностей для владельцев собак для натаски и нагонки своих питомцев. В начале 90- х годов четверо владельцев лаек (в том числе и я) решили понатаскать своих собак по барсуку. Для этого решили выйти ночью с собаками в район барсучьих нор, в надежде, что собаки натекут на свежий след барсука и может быть облают зверя. Отправились мы в глухие участки на границе, прилегающие к Марийским угодьям. Там речушка Липшинка, раздваивается на Малую и Большую Липшинку образуя, как бы полуостров. На котором наблюдались барсучьи норы. Преодолев Липшинку мы вышли на небольшую полянку. Наши собаки, резво сканировавшие прилегающую территорию, вдруг все разом пристроились в ногах хозяев. Необычное поведение разъяснилось через сотню метров. На поляне лежал задранный медведем лось. Причем – свежее задранный. Медведь только приступил к трапезе, успев оголить от шкуры, только заднее стегно. Услышав нашу многочисленность он, не стал защищать добычу, благоразумно отступив. Мы естественно, то же не горели желанием испытывать судьбу и быстро ретировались. Через неделю на том месте не было и следа разыгравшейся лесной драмы. Миша всё растащил.
Свежие комментарии